Первая мировая война уничтожила не только жизни людей, но и три империи в Европе — Германскую, Австро-венгерскую и Российскую, а с падением Османской власти и четвертую империю на своей окраине. До первой мировой войны глобальный баланс сил был сосредоточен в Европе; после нее США и Япония превратились в великие державы. Эта война также спровоцировала большевистский переворот 1917 года, подготовила почву для фашизма, а также активизировала и усилила идеологические битвы, терзавшие двадцатый век.

Как может случиться такая катастрофа? Вскоре после начала войны, когда канцлера Германии Теобальда фон Бетман-Гольвега попросили объяснить, что произошло, он ответил: «О, если бы я только знал!». Возможно, с целью освободиться от ответственности он стал рассматривать войну как неизбежность. Подобно этому министр иностранных дел Великобритании сэр Эдвард Грей утверждал, что «начал думать, что ни один человек не смог бы ее предотвратить».

Сегодня перед нами стоит вопрос о том, не может ли это повториться. Маргарет Макмиллан, автор интересной новой книги «Война, которая положила конец миру», утверждает, что «заманчиво (и отрезвляюще) сравнивать сегодняшние отношения между Китаем и США с отношениями между Германией и Великобританией век назад». Проведя такое же сравнение, The Economist делает вывод о том, что «наиболее тревожным сходством между 1914 г. и нашим временем является самоуспокоенность». А некоторые политологи, такие как Джон Миршаймер из Чикагского университета, утверждают, что «откровенно говоря: Китай не может возвыситься мирным путем».

Но хотя исторические аналогии иногда бывают полезными для предупреждения об опасности, они сами становятся опасными, когда создают ощущение исторической неизбежности. Первая мировая война не была неизбежной. Она стала более вероятной по причине возраставшей мощи Германии и страха, который это вызвало в Великобритании. Но она также стала более вероятной из-за боязливой реакции Германии на возраставшую мощь России, а также из-за множества других факторов, в том числе человеческих ошибок. Но разрыв в общей мощи между США и Китаем сегодня больше, чем между Германией и Великобританией в 1914 году.

Чтобы извлечь современные уроки из 1914 г., необходимо развеять многие мифы, созданные о первой мировой войне. Например, утверждение о том, что это была преднамеренная превентивная война Германии, опровергается свидетельствами того, что ключевые элиты в это не верили. Не была первая мировая война и чисто случайной войной, как утверждают другие: Австрия вступила в войну намеренно, чтобы отразить угрозу растущего славянского национализма. Были допущены просчеты относительно возможной длительности и масштабов войны, но это не то же самое, что случайная война.

Говорят также, что эта война была вызвана неконтролируемой гонкой вооружений в Европе. Но гонка морских вооружений была окончена к 1912 году, и победила в ней Великобритания. Хотя в Европе имелись опасения по поводу растущей мощи армий, мнение о том, что война была спровоцирована непосредственно гонкой вооружений, является поверхностным.

Сегодняшний мир отличается от мира 1914 года несколькими важными характеристиками. Одна из них заключается в том, что ядерное оружие является для политических лидеров эквивалентом магического шара, показывающего, как будет выглядеть их мир после развязывания войны. Возможно, если бы у императора, кайзера и царя был магический шар, который показал бы, что к 1918 году их империи будут разрушены и они потеряют свои троны, то в 1914 году они были бы более благоразумными. Безусловно, эффект магического шара оказал сильное влияние на американских и советских лидеров во время кубинского ракетного кризиса. Данный эффект, скорее всего, оказал бы сегодня такое же влияние на лидеров США и Китая.

Другое отличие состоит в том, что в настоящее время идеология войны является гораздо более слабой. В 1914 году войну действительно считали неизбежной — фаталистическое мнение, подкреплявшееся аргументом социального дарвинизма о том, что войну следует приветствовать, потому что она «очищает воздух» подобно сильной летней грозе. Уинстон Черчилль пишет в своей книге «Мировой кризис»:

«В воздухе висела какая-то странная раздраженность. Неудовлетворенные материальным благополучием, народы обратились к вражде, внутренней или внешней. Национальные устремления, неоправданно развившиеся при упадке религии, горели под поверхностью почти всех стран яростным, пусть и скрытым, огнем. Можно было почти подумать, что мир желает страдать. Конечно, везде находились люди, готовые рискнуть».

Надо отметить, что в Китае усиливается национализм, а США начали две войны после терактов 11 сентября 2001 года. Но ни Китай, ни США не являются воинственными или не видящими угрозы в ограниченной войне. Китай стремится играть более важную роль в своем регионе, а у США есть в данном регионе союзники, защиту которых они обеспечивают. Просчеты всегда возможны, но риск можно свести к минимуму правильными политическими решениями. Вообще, по многим вопросам (например, энергетика, борьба с изменением климата, финансовая стабильность) у Китая и США имеются сильные стимулы для сотрудничества.

Кроме того, в то время как в 1914 году Германия больно наступала Великобритании на пятки (и превзошла ее в плане промышленной мощи), США по-прежнему на десятилетия опережают Китай в общих военных, экономических и политических ресурсах. Слишком дерзкая политика может поставить под угрозу достижения Китая, как в стране, так и за рубежом.

Другими словами, у США есть больше времени на то, чтобы заняться взаимоотношениями с новой возвышающейся державой, чем было у Великобритании сто лет назад. Слишком сильный страх может сам по себе привести к тому, чего боишься. Смогут ли США и Китай управлять своими взаимоотношениями — это другой вопрос. Но это будет определяться человеческими решениями, а не каким-то непоколебимым историческим законом.

Один из уроков, которые можно извлечь из событий 1914 года, заключается в том, что стоит недоверчиво относиться к аналитикам, навязывающим нам исторические аналогии, особенно если от них попахивает неизбежностью. Война никогда не бывает неизбежной, а вот убежденность в том, что это так, может стать одной из ее причин.

Джозеф С. Най (Joseph Samuel Nye) — американский политолог, разрабатывающий ряд направлений в рамках неолиберализма, в том числе теорию комплексной взаимозависимости; ведущий эксперт по международным вопросам. Профессор Публичной административной Школы им. Дж. Ф. Кеннеди в Гарвардском Университете.

Источник: Project Syndicate