Сине-желтая сперма Майдана, под взрывы свето-шумовых гранат, вспышки бутылок с зажигательной смесью и свист снайперских пуль, совершила мужское деяние. Россия, сидящая перед раскаленным телевизором в течение этого горячего месяца, была оплодотворена.

В исполинском теле России зашевелилась новая жизнь: свободная Украина. Правители были охвачены ужасом, либералы завистью, националисты ненавистью.

Но такого быстрого развития событий не ожидал никто, ни Кремль, ни народ. Плод рос, каждый день он заполнял все больше медиа-пространства. Киевская революция околдовала Россию и напугала ее. Внутренняя жизнь материнского организма замерла, как это обычно бывает в таких случаях, и подчинилась большому физиологическому процессу. Что может противостоять беременности? Как говорят женщины в такой ситуации: моя жизнь разделилась на «до» и «сейчас».

События русской жизни, новости об экономике и преступлениях — все остановилось, как будто остановили фильм. Все многообразие российской жизни ушло на задний план и стало безнадежно прошлым. Будущее было только там, на Украине. Население цитировало украинские выражения и имена киевских политиков.

Провинциальная Украина, о которой обычно снисходительно упоминали в путинской России, вдруг стала невероятно стильной и современной, а огромная Россия, наоборот, безнадежно отсталой, неуклюжей и провинциальной.

Реакция общества был яростной: «Мы завидуем украинцам, они подают нам пример!", «Украинская революция это анти-русская провокация Запада!», «Это бомба, которая взорвет Россию!», «Украина стала нашим врагом!».

Плод рос и рос и заполнял все больше и больше места. Каждый день приносил что-то неожиданное. Материнский организм начало лихорадить. Озноб свалил общество. «Украины нет, не было и не будет! Это провинция Большой России», — кричали правые политики. «Украина является зеркалом для путинского режима», — ставили диагноз политологи и поправляли свои очки. «Пора эмигрировать в Украину», — бормотали демократы. «Мы должны защищать русских там!», — решили националисты и сжали кулаки.

Известно, что беременные женщины иногда испытывают тягу к сырому мясу. И смотрите, откушен кусок живого мяса — Крым. Шлифованные постимперские зубы могут отгрызть кусок, но прожевать сил не хватает. Он застрял в горле России. Экономисты гарантируют — Крым в любом случае останется проблемным и дотационным регионом. Как это переварить? Сколько миллиардов надо ему каждый год? Сейчас это остров. Сделать его игорной зоной! Построить Большой Русский Мост китайскими руками? Заставить чиновников провести там свой отдых! Как Сталин завещал! Превратить Крым в военную базу! А как насчет нелояльных крымских татар? Опять депортировать? Кружится голова. Как можно вообще дальше жить, если внутри бодается украинский иноплантянин?

Наконец последовала реакция Кремля, мозга материнского организма. Она была твердой, как сталь: аборт! Избавиться от ненавистного, опасного, нежелательного ребенка! Аборт назвали «Русская Весна в Украине». Сепаратисты, диверсанты, партизаны, авантюристы и провокаторы должны это сделать. Операция началась на юго-востоке Украины без специальной дезинфекции и с помощью не особо новых, не особенно чистых хирургических инструментов. Роль анестезии выполнял телевизор. Русское телевидение перегрелось: «Мы должны защищать русско-говорящее населения против фашистской хунты!», «Наши братья зовут нас на помощь!» , «Донецк и Луганск — столицы русской цивилизации в Украине», «Мы должны бороться против украинских либерал-фашистов, как когда-то наши деды и отцы!», «У наших патриотов священная обязанность защищать русских в Украине!», «Америка хочет занять Украину с помощью либеральных фашистов Украины!».

Зазомбированное телевидением население побежало по улицам с распахнутыми в ужасе глазами. Везде ему мерещились украинские «либерал-фашисты», которые тянулись к российскому горлу. Но телеистерия породила также и шутки. В русскоговорящей Одессе две женщины, сидя в кафе: «Сара», — говорит одна, — «мой Абрам больше не говорит по-русски принципиально». «Почему?» «Он боится, что русские придут, чтобы защитить его».

От зрелища невозможно оторваться

В то время, как телевидение накалялось, разогревались также и головы. Вопль русских политиков и государственных деятелей, дескать, надо быстро вторгнуться в Украину и занять Киев, стал обычным явлением. Но, несмотря на передозировки анестезии, похоже, что аборт не удался. Младенца из чрева не достать. Теперь каждый русский будет носить с собой Украину. Украину, которая действительно хочет стать свободной и независимой.

«Почему я должен начать каждый день с новостей из этой Украине?», — негодует друг. «Каждый день она проникает к нам в глаза и уши!».

«Я не могу поверить, что Россия и Украина фактически ведут войну друг против», — говорит другой, — «это напоминает страшный сон».

«Мы, русские, все сидим в огромном театре, где на сцене показывают пьесу «Украина». И невозможно уйти из театра!» — шутит горько третий.

Недавно показали восхитительный выпуск российских новостей в духе великого Гоголя: «8 июня в Петербурге на Невском проспекте был арестован высокопоставленный государственный чиновник в неприличном виде. Он был с портфелем, но без штанов. Как потом выяснилось, это был глава аппарата заместителя мэра. Его доставили в больницу, где он, по словам врачей, бормотал в бреду только одно слово : «Луганск».

Это будут трудные роды

Итак, Украина вошла в нас, мы все носим ее: бездомные и олигархи, политологи и фермеры, домохозяйки и игроки. Когда Путин летел в далекую Бразилию, он нес Украину в себе. Она мешала ему смотреть футбольный матч. Верховному Главнокомандующему Донецкой Народной Республики, Стрелкову, она мешает восстановливать Российскую империю. Оператору воздушной системы обороны «Бук» мешал самолет на украинском небе. Поэтому он выстрелил ракетой в самолет. Падение Боинга 777 — это болевой спазм, который обещает страшные и необратимые последствия.

Россия беременна Украиной. Роды неизбежны. Все еще впереди: нарастающие боли, разрыв пуповины, первый крик новорожденного. Младенец получит хорошее имя: Прощание с Империей. Будет ли его детство счастливым? Никто не знает. Многие искренне хотят, чтобы он рос здоровым.

А как насчет матери? Ей предстоят тяжелые роды с осложнениями. Справится ли ее организм?

Источник: Die Ukraine ist in uns eingedrungen