Армия одержала верх над сепаратистами в небольших населенных пунктах, однако они усилились в Донецке и Луганске. Бунт не был подавлен, боевики без проблем переместились в другие места, откуда они могут продолжать вести операции партизанского характера. Реальной победой было бы их полное уничтожение, а захват нескольких населенных пунктов — это тактическая, но не стратегическая победа, хотя хорошо и это. Видно, что российская помощь сепаратистам ослабла, хотя не прекратилась. После первой проверки боем Москва пришла к выводу, что они не способны распространить мятеж на всю территорию восточной и южной Украины. В такой ситуации они становятся не столь полезными, как прежде. Какой тогда смысл России ставить на них, как на основных адвокатов своего дела?

На геополитической шахматной доске сепаратисты превратились в пешки, и так к ним станут относиться россияне. Все это не означает, что мятеж окончательно угасает, наоборот, он может продолжаться еще долго, однако активность Москвы на Украине переместится в другую сферу.

У нее осталось широкое поле возможностей, которое очерчивают недостатки украинского государства, а их — бессчетное множество.

Во-первых, это негативное отношение к новой киевской власти в восточных регионах, что, впрочем, не обязательно выражается в желании отделения этих земель от всей страны.
Во-вторых, ограниченное влияние центральных властей как в территориальном, так и административном плане. Обстановка выглядит хорошо на страницах газет и на экранах телевизоров, а на практике реальная власть принадлежит локальным структурам зачастую преступного характера.

В-третьих, революция не уничтожила олигархию, а, наоборот, усилила ее, так как новая власть поставила себя в зависимость от ее поддержки.

В-четвертых, Украина подошла к экономической катастрофе, и такого положения вещей не изменят даже подписание договора с Международным валютным фондом и помощь Европейского Союза.

В-пятых, во властном лагере нарастают разногласия между «ястребами», в основном из «Батькивщины», которые хотя нанести по сепаратистам смертельный удар, не считаясь с жертвами, и настроенным в большей степени примиренчески Порошенко, который (совершенно справедливо) полагает, что восток следует привлечь к Украине, а не завоевать.

Достаточно подождать, чтобы все эти проблемы вызрели. России не нужны проигравшие, по сути, сепаратисты, она постарается вновь внедриться в Украину и контролировать ее изнутри. Этому плану способствуют все концепции децентрализации государства, в том числе, связанные с самоуправлением, не говоря уже о федерализации.

Украинские органы самоуправления не будут похожи на польские, они переродятся в автономные квазиправительства, которые будут контролироваться на востоке олигархами и... Россией, а в центре — преступно-коррупционными структурами. У них есть шансы на развитие только на западе, а это всего лишь 10% территории Украины.

Этот печальный список наводит на мысль, что нашему восточному соседу не помешала бы опирающаяся на армию и Национальную гвардию припудренная демократическими процедурами переходная диктатура, которая бы заставила провести необходимые реформы, поставила на место олигархов (в том числе тех, что поддерживают новую власть) и разбила локальные коррупционные структуры. Но такое решение не понравилось бы Брюсселю. Россия стала бы разыгрывать «демократическую» карту, заставляя Евросоюз помешать излишней централизации власти и нарушению прав меньшинств. И к ней бы прислушались.

ЕС не сможет принять простую правду, что на постсоветском пространстве уважают сильных, и сильную власть в Киеве способно переварить даже русскоязычное население востока при сохранении социальных привилегий, шансов на экономическое развитие и основных культурных и языковых прав.

Москва боится на Украине появления не баз НАТО, а эффективной власти, которая приведет страну в порядок. Если она возникнет, то российские игры будут бесполезны.

Анджей Талага — директор исследовательского центра Warsaw Enterprise Institute.

Источник: Rosja boi się silnej władzy