С момента захвата Крыма Россией в начале 2014 года многие стали считать Владимира Путина своего рода геополитическим гением. Международная пресса часто изображает его эдаким суперзлодеем с повадками Джеймса Бонда, который всегда на шаг впереди от незадачливых западных оппонентов; решающим судьбы мира из глубины своего кремлевского логова. Путину, наверняка, очень льстит такая гипербола — свидетельство возрождения РФ и его собственного места в истории. Но если он честен с собой, то должен заметить: цена крымского завоевания постоянно растет. Соответственно, пора пожалеть о роковом приказе вторгнуться на полуостров.

Сперва может показаться, что успехи Путина за последние три года оправдывают этот ход. Ему приписывают не только вторжение на материковую часть Украины, но и взятие под контроль сирийского конфликта, подрыв Европейского Союза, а также введение Дональда Трампа в Белый дом. Эти смелые гамбиты сделали Путина самым обсуждаемым человеком в мировой политике и вернули Россию на верхушку глобальной повестки дня. Вопрос только в том, действительно ли это сработало на руку России?

С экономической точки зрения, однозначно нет. Российская экономика, некогда притягивавшая международные инвестиции как магнит и являвшаяся истинной причиной популярности Путина внутри страны, сильно пострадала от внешних авантюр президента. Россияне сегодня намного беднее, чем три года назад. При этом им приходится наблюдать, как все более ограниченные государственные ресурсы уходят не на базовые общественные нужды, а на армию.

Внешнеполитические подвиги Путина действительно изменили геополитический дискурс, но большой выгоды от этого Россия не получила. Нападение на Украину разбудило старого недруга Кремля, НАТО. После четверти столетия поиска своего места в поствоенном мире (с момента окончания холодной войны — прим. ред.) военный альянс, наконец, обрел новую жизнь. Увеличилось военное присутствие НАТО у границ России, отдельные страны-члены наращивают свой военный потенциал.

Путинский империализм сыграл роль рекрутера НАТО. Вступление Черногории в альянс свидетельствует о серьезном стратегическом сдвиге в регионе, который некогда считался сферой влияния России. Даже такие традиционно нейтральные страны как Швеция и Финляндия активно дискутируют о преимуществах членства в НАТО. Если вторжение в Крым задумывалось как попытка помешать планам альянса, то на деле оно сработало прямо противоположным образом.

Реваншистская внешняя политика российского лидера имела пагубное влияние, причем по всем направлениям. Кремлевская кибервойна и хакерские атаки на страны ЕС привели к тому, что политики, охотно согласившиеся бы на статус-кво, в итоге вынуждены были признать растущую угрозу со стороны России. Путину также приписывают участие в раскачке референдума по выходу Британии из ЕС. Дело закончилось успехом, но желаемых результатов это не принесло. Лондон не показывает признаков смягчения позиции по санкциям против России. Наоборот, британские лидеры приложили максимум усилий, чтобы продемонстрировать свою поддержку Украины и решительность в отношении России.

Победа Дональда Трампа на выборах в США также закончилась разочарованием. Роль России в триумфе Трампа до сих пор является предметом горячих споров, но Кремль явно не скрывал своего ликования по этому поводу. Однако этот энтузиазм, судя по всему, неуместен. Трамп уже избавился от одного из своих советников из-за его связей с Россией. Более того, американский президент, кажется, дистанцируется от разговоров о «большой сделке» с Путиным, активно придвигаемой им ранее. Неудивительно, что кремлевские телеканалы резко прекратили восхваление Трампа.

Захват Крыма распространил панику по всему постсоветскому региону, уничтожив мечту Путина о Евразийском союзе. Вместо того, чтобы воодушевиться идеей более тесного союза с Россией, бывшие советские республики нервно ищут способ максимально дистанцироваться от Кремля. Перепалка с податливой ранее Белоруссией показала, настолько все далеко зашло.

Но самая большая неудача постигла Путина в Украине. Российская гибридная война должна была разрушить украинское государство, но вместо этого консолидировала украинскую национальную идентичность, причем настолько сильно, что до 2014 года подобного себе никто не мог и представить. Страна сформировала внушительную оборону против дальнейших имперских приключений Путина. Потеря влияния над Украиной — это, без преувеличения, исторический удар по интересам России, который еще долго ей будет отдаваться эхом.

Всего этого можно было избежать. Если бы Путин не вторгся в Крым, отношения с постмайданной Украиной постепенно стабилизировались бы. Кремль не втянулся бы в нисходящую спираль гибридных военных действий, которые принесли России новых врагов и мало пользы. Россия по-прежнему была бы членом Большой восьмерки и желанным партнером на самых высоких площадках международной арены.

Вместо чего в третью годовщину крымского преступления Путин увидит перед глазами лишь геополитическую конфронтацию, порожденную им самим.

Питер Дикинсон, издатель журналов Business Ukraine и Lviv Today, редактор The Odessa Review.