В галерее — около 30 таких машин. А Владислав Сурков ещё в мае аллегорически описал реалии гибридной войны.

Война на юго-востоке Украины явила новый тип конфликта — гибридный. Но он не был первым — чуть ранее примерно похожая гибридная война началась в Сирии, а сегодня она ведётся на территории Ирака ИГИЛом. Западные военные стратеги называют такой тип конфликта преобладающим в первой трети XXI века.

Журнал Foreign Policy ещё в феврале 2013 года (т.е. за год до войны на юго-востоке Украины) писал, цитируя высокопоставленного американского военного:

«На поле боя сегодняшнего и завтрашнего дня будет присутствовать великое множество участников, не ведущих боевые действия непосредственно. Неправительственные организации, криминальные группировки, местные жители и другие региональные державы — все они будут сосуществовать и перемешиваться на том пространстве, где разворачиваются боевые действия. У каждого будут свои собственные цели, которые могут совпадать, а могут и не совпадать с нашими. В любом случае, эти действующие лица и силы часто используют любые возникающие у них возможности для обеспечения своих интересов. Такое многообразие участников также необходимо будет учитывать при планировании и ведении боевых действий всех видов в любом месте земного шара.

Совместно все эти факторы меняют характер конфликта. Сегодня десяток полных решимости людей, вооружившись современным оружием и сотовыми телефонами, могут добиться таких результатов, для достижения которых раньше потребовались бы долгие месяцы подготовки и хорошо обученные войска. Столкновения локального характера могут быстро разрастаться, поскольку их не сдерживают ни границы, ни договоры, ни государственная политика. Когда возникает конфликт, поле боя становится всё более смертоносным. Доступ к высокоточному оружию и современными мерам противодействия усиливает угрозы для наших собственных войск, и мы должны быть к этому готовы. И наконец, все эти действия происходят в атмосфере авантюризма, когда любая проблема, любая возможность обращается к выгоде той стороны, которая её первой почувствует.

В мае 2013 года в Луганске пустили бронетрамвай. Местные власти словно догадывались о скором буме самодельных боевых машин.

Как случается всегда в таких случаях, конфликт дорого обходится всем его участникам, требуя жертв и больших расходов. Простых и чистых войн не бывает

Поэтому предотвращение конфликта лучше, чем реагирование на него. А чтобы предотвратить конфликт, мы должны понимать его причины. Такое понимание возникает только через людские контакты. Для контакта необходима некая форма присутствия. Такое присутствие может быть незначительным, и оно необязательно должно быть физическим. Однако оно должно существовать в тех и между теми обществами, где мы намереваемся сохранять стабильность и не допускать конфликты. И наконец, такое присутствие всегда должно подкрепляться силой. Этой силы должно быть достаточно для сдерживания и устрашения наших врагов, и она должна быть непреодолимой, если вдруг эти враги решат действовать».

Как проходила такая война на юго-востоке Украины, описал Янис Берзиньш из латвийской Академии национальной обороны. Он выделяет восемь фаз новой войны. Вначале используются психологические, идеологические и дипломатические методы, которые готовят почву для интервенции: после бегства Виктора Януковича Москва не признала новые киевские власти и назвала их ответственными за жертвы на Майдане. Вторая фаза — это введение в заблуждение политических (в том числе западных) лидеров и дезинформация локальных руководителей в Крыму и на востоке Украины. Здесь россиянам помог украинский «Правый сектор»: Кремль успешно убедил всех, кого мог, что в Киеве у руля стоят фашисты. Третий шаг — это запугивание и подкуп высокопоставленных людей из армии и администрации, а также местных олигархов, бизнес которых зависит от торговли с Россией (вариант с олигархом Ахметовым).

Четвертый — появление вооруженных групп, захват зданий госучреждений — начался в середине марта. Пятая фаза — это установление зоны запрета полетов, которая неформально уже существует над занятыми боевиками городами: полёт над ними грозит украинцам тем, что воздушное средство собьют.

В мае 2014 года отряд Стрелкова соорудил даже самодельный бронепоезд,
но он был разбит украинской авиацией.

Шестая фаза — это точечные удары по ключевым объектам, которые должны подготовить фазу седьмую — полномасштабное вторжение. Последняя фаза предполагает систематическую ликвидацию оставшихся пунктов сопротивления.

Однако боевики на Донбассе и стоящая за ними Россия решились провести только пять фаз гибридной войны из восьми — и на этом основании не только западные аналитики, но и многие боевики Новороссии говорят, что Россия проиграла гибридную войну на юго-востоке Украины (пример такого рассуждения боевика — ниже).

В мае 2014 года Владислав Сурков, помощник президента, ответственный за проект «Новороссия», написал фантастический рассказ-притчу «Без неба». В нём Сурков в аллегорической форме рассказывает о «гибридной войне», и даже одна из конфликтующих сторон там — Юго-восточная лига. Вот отрывок из рассказа «Без неба»:

«Это была первая нелинейная война. В примитивных войнах девятнадцатого, двадцатого и других средних веков дрались обычно две стороны. Две нации или два временных союза. Теперь столкнулись четыре коалиции. И не то, что двое на двое. Или трое против одного. Нет. Все против всех.

И что это были за коалиции! Не такие, как раньше. Редкие государства входили в них целиком. Случалось, несколько провинций выступали на одной стороне, несколько на другой, а какой-нибудь город или поколение, или пол, или профессиональное сообщество того же государства — на третьей. Потом они могли переменить положение. Перейти в какой угодно лагерь. Иногда прямо в бою.

Задачи конфликтующих были очень разные. У кого что, как говорится. Захват спорных участков шельфа. Насильственная презентация свежей религии. Повышение рейтингов и котировок. Испытание новых боевых лучей и самолетов. Окончательный запрет деления людей на мужчин и женщин, так как половая разобщённость подрывает единство нации. И так далее.

Таких, как я, калек, насчиталось после войны около ста. Все мы, двухмерные, оказались почему-то одногодками. Почему, никто не понял. Городские учёные какое-то время копались в наших сознаниях. Написали несколько трактатов. Таскали нас по симпозиумам и ток-шоу. Образовалось несколько фондов в нашу поддержку. Смеяться над нами запретили специальным законом. Построили для нас смотровую площадку и благотворительную пивную. Потом мы вышли из моды. Надоели. О нас забыли.

Мы не умели врать. Всё понимали буквально. А значит, были абсолютно нежизнеспособны. Беспомощны. За нами требовался постоянный уход. А нас бросили. Не брали на работу. Не платили пенсию по инвалидности. Многие из нас деградировали. Пропали, сгинули. Оставшиеся на плаву самоорганизовались. Чтобы вместе спастись. Или погибнуть вместе.

Мы основали Общество. Подготовили восстание простых двухмерных людей против сложных и лукавых. Против тех, кто не отвечает ни «да» , ни «нет». Кто не говорит: «чёрное», «белое». Кто знает третье слово. Много, очень много третьих слов. Пустых, лживых. Запутывающих пути, затемняющих правду. В этих темнотах и паутинах, в этих мнимых сложностях — прячется и размножается вся мерзость мира. Они дом Сатаны. Там делают деньги и бомбы. Говоря: «вот деньги для блага честных, вот бомбы для защиты любви».

Выступаем завтра. Победим. Или погибнем. Третьего не дано».

А теперь образец рассуждения боевика, почему Россия проиграла гибридную войну на юго-востоке Украины:

«После Минска Россия проиграла гибридную войну. Войну за сердца людей, войну тайную, войну спецслужб.

1.Явная работа отпускников и явный ввод войск на прошлой неделе (написано в ноябре 2014 года — БТ) поставил точку в вопросе о сторонах конфликта. Воюют Россия и Украина. А не Донбасс и Украина. А ведь даже во время наступления в августе не было доказательств, что участвуют российские войска. Да, Россия помогала оружием, патронами, спецами, но не была участником конфликта. Теперь она участник. Все эти выпускания из котлов были зря. И теперь укры не купятся на то, что они воюют с украинцами-дончанами. Они воюют с россиянами.

2.Псевдовыборы с покушениями на лидеров (Губарев), недопущением к выборам реальных конкурентов (Беднов, компартия) поставили крест на народности и антиолигархической направленности движения. Новороссии нечего предложить остальной Украине. Она также под контролем олигархов, её выбор — фарс. Мозговой зря ведёт переговоры с противником, потому что ему нечего предложить. Новороссия-то ничем не лучше Едыной Украины. Также под прямым управлением олигархов, только российских и Ахметова.

3. Ломка через колено и слив вызвали ненависть в сердцах новороссов. Они почувствовали себя использованными презервативами, оплатившими своей кровью крымняш, транзиты, газовые переговоры и т.д. Это убило веру в лучшее будущее и теперь дончане спрашивают себя «нахрена мы всё это сделали и как дальше жить в разрушенном регионе?».

РФ захотела всё контролировать? Что ж, теперь это проблемы РФ. Теперь воевать будут в основном отпускники. Теперь РФ прилагает значительные усилия, чтобы раскачать ситуацию в Харькове. А она не раскачивается)) С чего бы это? А с того, дорогие эрэфяне, что вы убили веру людей в то, что от них что-то зависит. И теперь, если вам надо раскачать Харьков, то пусть качаются отпускники. А самим харьковчанам не больно нужно, чтобы их жизнями оплачивали транзиты в Крым или нейтральный статус Едыной Украины. Сами, всё сами».

За время гибридной войны на Донбассе обе стороны активно собирали самодельную боевую технику. До августа, когда сюда вошли «отпускники», у украинцев и боевиков существовал примерный паритет по таким самоделкам. Осенью же этот стим-панк остался прерогативой украинской стороны, в основном нацгвардии и добровольческих батальонов, у которых даже сегодня почти нет централизованного снабжения техникой. Ниже — галерея таких самодельных бронемашин:

Источник: Толкователь