Украинцы победили путинскую «Новороссию», теперь Порошенко должен победить украинских олигархов
Среди хороших новостей — то, что власти России и лидеры донбасских сепаратистов объявили о закрытии проекта под названием «Новоросcия», целью которого было активизировать сепаратистскую агитацию в восьми областях восточной и южной Украины с преобладающим русскоязычным населением и присоединить их к России.
Но есть и плохая новость. Хотя всегда было неправильным считать представителей русскоязычного населения Украины особыми сторонниками президента Владимира Путина, в условиях политического вакуума на Украине и избирательной борьбы с олигархами непотопляемые члены бывшей правящей Партии регионов, объединившиеся в Оппозиционный блок и финансируемые мощным украинским газовым лобби, имеют возможность сохранять влияние на востоке и юге страны.
Эти восемь областей «Новороссии» были собраны вместе искусственно. На самом же деле, они разделены на три группы.
Первая — это две области на Донбассе, которые похожи на Крым своей культурной самобытностью времен Советского Союза, региональной обособленностью и подобно Крыму отличаются низким уровнем поддержки независимости Украины — при этом 30%-40% населения активно поддерживают идеи сепаратизма. Крым и Донбасс стали единственными на Украине регионами, в которых большинство представителей силовых структур перешли на сторону сепаратистов.
Тем не менее, сепаратисты не получили массовой поддержки населения даже на Донбассе, и без военного вмешательства России в августе 2014 года потерпели бы поражение от полуразвалившейся на тот момент украинской армии и добровольческих батальонов. Сегодня вооруженные силы сепаратистов по численности сопоставимы с 40-тысячной армией Португалии и более многочисленны, чем армии 15 из 28 стран НАТО. Кроме этого они располагают мощным современным арсеналом военной техники, нелегально переправленной Россией во время перемирий, достигнутых в ходе переговоров Минск-1 и Минск-2.
Вторая группа — это колеблющиеся Харьковская и Одесская области, в которых во время «русской весны» 2014 года шло активное деление общества на сторонников Украины и России, в результате чего проукраинская часть населения оказалась более многочисленной. К третьей группе относятся Днепропетровская, Запорожская, Херсонская и Николаевская области — здесь сепаратистские настроения вообще отсутствуют.
Путинская идея создания «Новороссии» провалилась и по трем другим причинам.
Решение Путина не аннексировать этот регион и не вводить туда войска весной-летом 2014 года привело к снижению эйфории среди русскоязычных представителей рабочего класса и пенсионеров, которые подобно своим крымским единомышленникам надеялись, что уровень их жизни и размеры пенсий в территориально расширенной России будут гораздо выше. Путин предпочитает, чтобы Донбасс оставался в составе Украины, Киев взял бы на себя расходы по восстановлению разрушенных войной областей, а регион пользовался бы правом ограничивать внутреннюю и внешнюю политику украинского государства.
После победы проукраинских сил экстремисты из числа российских националистов и сепаратисты бежали из Харькова и Одессы на Донбасс. Некоторые из них прошли специальную подготовку в России и намеревались осуществить теракты на территории других «новороссийских» областей за пределами Донбасса.
Другой причиной спада эйфории в регионе стали потрясения, вызванные массированным уничтожением зданий, гибелью 7 тысяч человек из числа гражданского населения и волной беженцев и вынужденных переселенцев численностью 1,5 миллиона человек.
На сегодняшний день существуют две русскоязычные Украины.
Первая — это зародившееся в результате Майдана гражданское общество патриотов, которые воюют на фронте, и сформировавшиеся отряды волонтеров, помогающие бойцам и вынужденным переселенцам.
Вторая русскоязычная Украина состоит из традиционных сторонников потерпевших политический крах Партии регионов и коммунистической партии, которые идеям демократизации и евроинтеграции предпочитают уровень жизни и «стабильность». Они представляют собой малоэффективный потенциальный электорат Оппозиционного блока, который может победить в этих двух областях на предстоящих в октябре местных выборах.
Типичным примером существования этих двух видов русскоязычных украинцев является промышленный город Мариуполь, где я побывал в апреле. В этом самом экологически неблагополучном городе Европы расположено много огромных заводов. Рабочих этих предприятий вполне можно уговорить голосовать за подконтрольные олигархам силы контрреволюции, боящиеся реформ и евроитерграции. При этом город знаменит и тем, что в нем дислоцирован националистически настроенный батальон Национальной гвардии «Азов», две трети состава которого являются представители русскоязычного населения. Здесь также работают неправительственные волонтерские организации, например, группа «Новый Мариуполь» под руководством профессора Марии Подыбайло. А в соседнем прифронтовом городе Волноваха — группа «Солдатская почта», которую возглавляет журналистка Елена Мокренчук.
Действуя извне и используя военное, экономическое и торговое давление, Россия стремится помешать Украине стать частью европейского сообщества. Переговоры о поставках газа на прошлой неделе закончились неудачно, что грозит перебоями с поставками в Европу, как уже было в 2006 и 2009 годах.
Украинский путь в Европу по-прежнему труден и мучителен — и не только из-за действий России. В отличие от политики, предпринятой в отношении бывших социалистических стран Центральной Европы, Брюссель требует от Украины проведения глубоких структурных реформ — причем без «пряника» в виде членства в ЕС и с предоставлением гораздо более скромной финансовой помощи.
В Центральной Европе в результате популистской реакции против реформ на выборах победили представители левых взглядов, но при этом сформированные правительства по-прежнему выступали за вступление в ЕС и в НАТО. Популистская реакция против реформ на Украине будет иной, и выражать ее будут силы на востоке и юге страны, выступающие против Европы и революционных преобразований.
Президент Петр Порошенко должен видеть приближающуюся катастрофу, но, похоже, он не желает ничего делать, чтобы ее предотвратить. Проводимая им кампания по борьбе с олигархами будет по-прежнему малоэффективной и не даст результата, если не будет уничтожена власть украинского пророссийского газового лобби, представитель которого руководит Оппозиционным блоком и находится в Вене. За Дмитрия Фирташа, которого суд Вены отказался экстрадировать в США, был внесен самый крупный залог за всю историю Австрии — 155 миллионов долларов — и заплатил эти деньги Василий Анисимов, «миллиардер, возглавляющий Российскую федерацию дзюдо», то есть, российский руководящий орган в спорте, любителем которого является Путин.
Недавний арест, наложенный судами по инициативе министерства внутренних дел Украины на объекты недвижимости Фирташа «Остхем» — крупнейшие на Украине химические предприятия и объекты электро-и газоснабжения — следует расценивать правильно. Это решение было принято не Порошенко, а правительством, которое возглавляет премьер-министр Арсений Яценюк, пользующийся поддержкой другого олигарха — конкурента. Порошенко может либо и дальше выполнять условия договора, которое он и мэр Киева Виталий Кличко заключили с Фирташем в Вене 2014 года (согласно которому Фирташ урегулировал вопрос об отказе Кличко от участия в президентских выборах), либо может включить газовое лобби в качестве «мишени» проходящей борьбы с олигархами. Сделав это, он мог бы уничтожить самый мощный и влиятельный пророссийский лагерь и помочь самому главному стратегическому партнеру Украины — США — обжаловать решение венского суда.
Путин был удивлен стойкостью и патриотизмом украинских солдат и добровольцев, воевавших против осуществления его плана по созданию «Новоросии». И Порошенко обязан продемонстрировать такую же решительность, которую показали граждане Украины на Евромайдане и в борьбе с внутренней контрреволюционной угрозой в лице пророссийских олигархов.
Тарас Кузьо — научный сотрудник Центра политических и региональных исследований Канадского института Украины при Университете Альберты и зарубежный научный сотрудник Центра трансатлантических отношений Школы фундаментальных международных исследований при университете Джона Хопкинса.
