Когда Россия начала воевать с Грузией, Кремль довольно быстро озвучил основное условие нормализации отношений: Москва не хочет иметь никаких дел с президентом Саакашвили, он — «нерукопожатная фигура», примирение возможно только после его ухода. Сегодня враг — Украина, но, в отличие от Грузии, Россия до сих пор не назвала принципиального условия для того, чтобы Кремль сказал: хорошо, нас это устраивает, мы готовы принять Украину такой, какая она есть.

Путин не хочет брать Киев

Нет, конечно, российские официальные лица регулярно говорят о необходимости, что бы это ни значило, «инклюзивного, транспарентного и подотчетного диалога», но такие формулировки все только запутывают, особенно если учесть, что формально Россия вообще не признает себя стороной конфликта. В действительности, какой бы «гибридной» ни была эта война, в ней, как и в любой другой войне, мира хотят обе стороны, правда, каждая — своего. Но если мир по-украински представить себе несложно — исчезновение «народных республик» в Луганской и Донецкой областях, возвращение Крыма, — то, как выглядит желаемый мир для Москвы, до сих пор остается загадкой. Отделение от Украины Донецка и Луганска? Большая «Новороссия» вплоть до Одессы? Сухопутный коридор в Крым и Приднестровье? Федерализация Украины? Конечно, было бы проще, если бы Москва, как в случае с Грузией, сказала прямо, чего она хочет. Но Москва молчит.

Скандальное заявление Путина о том, что если бы он захотел, то российские войска давно взяли бы Киев, для многих прозвучало как угроза. Однако если воспринимать слова Путина буквально, то никакой угрозы в них нет — он же не взял Киев, то есть он этого делать не хочет. Он ничего не имеет против именно такой Украины — фактически расчлененной, ослабленной войной, эмоционально взвинченной, политически противоречивой. Предстоящие парламентские выборы, скорее всего, никому не дадут большинства, сепаратистские режимы в Донецке и Луганске никуда не исчезнут, а по мере наступления зимних холодов зависимость от импорта энергоносителей из России станет критической. Со всеми этими проблемами пускай справляется Порошенко, с которым, как мы уже не раз видели, Путин готов встречаться и разговаривать, то есть такой президент в Киеве его устраивает.

Сто лет политического провокаторства

Очевидно, что, несмотря на всю принятую в России риторику, Путина устраивает и участие в украинской политике крайних националистов. В последние месяцы они стали незаменимыми героями российской пропаганды, ориентированной прежде всего на запугивание российского общества. Более того, нельзя исключать, что Москва негласно стимулирует рост национализма на Украине.

По данным «Коммерсанта“, влиятельному русскому националисту Александру Белову спецслужбы РФ предлагали вербовать российских ультраправых, чтобы те воевали в батальонах украинской нацгвардии против сепаратистов. Слухи о том, что любимый российским телевидением «Правый сектор» финансируется из Москвы, ходят с весны. А президент Беларуси Александр Лукашенко заявил на днях, что, по его данным, «Правый сектор» финансировался Виктором Януковичем.

Уникальная российская история политического провокаторства насчитывает более ста лет. Достаточно вспомнить, что российский премьер Столыпин был убит агентом российских же спецслужб именно в Киеве. Вряд ли за сто лет что-либо в сфере провокаторства принципиально изменилось, поэтому и сегодня по обе стороны российско-украинской границы агентов российских спецслужб гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд.

Украина воюет с Россией, Россия — с США

Украинцы уверены, что воюют с Россией, в Кремле же считают, что на Украине ему противостоят Соединенные Штаты. Об этом прямо говорит один из ближайших соратников Путина Николай Патрушев. 15 октября в интервью «Российской газете» секретарь Совбеза РФ заявил, что на Украине Россия столкнулась с очередным эпизодом хитроумного плана, разработанного когда-то Збигневом Бжезинским и реализуемого до сих пор. Цель — ослабление России с помощью ее «уязвимых мест».

Можно сколько угодно смеяться над наивно-конспирологическими представлениями российских официальных лиц об устройстве мира, но в конфликте с Украиной сила — на стороне Кремля. Это означает, что, даже если бы Кремль руководствовался не геополитической конспирологией, а какими-нибудь совсем безумными суевериями, эти суеверия тоже пришлось бы воспринимать всерьез — ведь это на их основе принимаются решения.

Считая Запад источником постоянной угрозы для себя, Кремль явно готов законсервировать Украину как постоянную точку приложения этой угрозы. Украина нужна Кремлю именно такой, какая он сейчас, и он готов поддерживать ее в таком состоянии. Это позволит и списывать на нее все текущие, в том числе внутрироссийские трудности, и при этом не бояться ее всерьез и даже манипулировать ею.

Олег Кашин — независимый журналист, работал в журналах «Русская жизнь», «Эксперт», газетах «Коммерсантъ», «Известия», был членом координационного совета российской оппозиции.

Источник: DW