Среди заявлений, сделанных президентом России Владимиром Путиным относительно его реакции на «украинский терроризм», обращает на себя внимание отказ правителя от встречи «нормандской четверки» во время саммита «большой двадцатки» в Китае. Сам отказ, кстати, ничего не значит. Еще недавно Путин проклинал турецкого президента Эрдогана и называл руководство Турции «кликой», а теперь он радостно встречается с недавним врагом. И это не потому что у Путина есть интересы, а потому, что у него нет принципов.

Но важно то, что Путин впервые объединил Крым и Донбасс в одном заявлении. По-моему, это замечательно. На протяжении двух лет российская сторона доказывала миру, что Крым не имеет никакого отношения к Донбассу, что Минские соглашения не подразумевают никакого обсуждения вопроса оккупации Крыма, что полуостров — такая же часть территории России, как Краснодарский край или Ростовская область.

А оказалось, что не такая же. Оказалось, что из-за попыток устроить террористический акт в Крыму можно отказаться от встречи по урегулированию на Донбассе. Скажут — такой же была бы реакция российского президента на теракт в любом регионе России. Но разве в любом регионе есть «украинская агентура»? Разве любой регион не признается никем частью России?

Нет, Крым — это Крым. Тоже спорная территория, тоже зона конфликта и нестабильности. И теперь это признал сам Владимир Путин.