После вердикта, которому сулят далеко идущие последствия для рынков суверенного долга, в лондонских судах возникнут геополитические трения.

На прошлой неделе Апелляционный суд Англии постановил, что по делу между Украиной и Россией по поводу невыплат по еврооблигациям на сумму три миллиарда долларов должен состояться отдельный судебный процесс.

За делом пристально следят как инвесторы, так и эмитенты суверенных облигаций, так как его решение будет иметь последствия для прижившейся, хотя и юридически непроверенной концепции «одиозного долга», когда деньги для собственной выгоды занимает нечистоплотный режим, а долговое бремя вынужден нести весь народ.

«Это одно из крупнейших дел по суверенному долгу в моей практике и в международном праве вообще, — считает Миту Гулати (Mitu Gulati), профессор права при Университете Дьюка. — Классический аргумент в пользу одиозного долга заключается в том, что правительство не может считаться надлежащим представителем того или иного народа — но раньше с этим никто не соглашался. Этот случай позволяет взглянуть на ситуацию по-новому».

Из-за чего сыр-бор?

Речь идет о долговых обязательствах в размере трех миллиардов долларов, проданных Украиной в конце 2013 года. Россия приобрела облигации в рамках пакета финансовой помощи, согласованного тогдашним правительством Украины, возглавлял которое пророссийский президент Виктор Янукович.

Хотя по сути это был двусторонний кредит Украине, долг структурировался как пакет еврооблигаций, выпущенных в соответствии с законодательством Великобритании.

После революции на Майдане, приведшей к падению Януковича и его режима, украинское правительство в конце 2015 года объявило дефолт по обязательствам.

Киев уверял, что его неплатеж оправдан тем, что Россия не только принудила принять условия финансовой поддержки, но и впоследствии вторглась в страну, что усугубило экономические проблемы Украины и привело к реструктуризации долга.

«Представьте себе, будто вы берете в банке кредит, чтобы купить ресторан, но в банке нервничают, что вы можете сменить сферу деятельности, и, чтобы вы не сбежали, высылают головорезов, чтобы те спалили вам кухню», — объясняет Тимоти Эш (Timothy Ash), cпециалист по стратегии компании «Блу Бэй» (BlueBay Asset Management).

«Теперь долговые обязательства вам не по карману, вы вынуждены объявить дефолт, а банк собирается прибрать к рукам ваше заведение», — поясняет Эш.

Что думает Россия?

Россия указала, что Украина рассматривала облигации как действительные с момента их выдачи и до дефолта, отметив, что жалобы страны на «политическую агрессию» не соответствуют действительности.

Ранее Россия обращалась в Высокий суд с просьбой разрешить дело бессудно, утверждая, что английские суды не вправе определять, противоречит ли поведение России международному праву или нет.

В прошлом году судья Высокого суда Уильям Блэр (William Blair), брат бывшего премьер-министра Великобритании Тони Блэра (Tony Blair) и знаток доктрины «одиозного долга», постановил, что проводить по делу отдельный суд было бы неверно ввиду отсутствия у Киева «обоснованной защиты».

Однако, к всеобщему удивлению, Апелляционный суд единогласно это решение отменил — что ряд правовых наблюдателей поспешил списать на подмоченную репутацию России на международной арене.

«Это события разыгрались в английском суде как раз в то время, когда британские газеты пестрили заголовками о том, как Россия травит людей в Солсбери, — высказался один специалист по международному праву. — По идее, влиять на судей это не должно никак, но ведь судьи — тоже люди».

Какие будут последствия для суверенного долга?

Поскольку структурированы украинские еврооблигации были в соответствии с английским законодательством, дело рассматривается в Лондоне. При этом по английскому законодательству деноминирован и ряд суверенных облигаций других стран — а значит, дело может иметь далеко идущие последствия.

Украина утверждает, что продажа облигаций произошла «по принуждению» — а этот термин в британском законодательстве также фигурирует. На т.н. «одиозный долг» украинские юристы предпочли не ссылаться: о нем часто говорят, но как действительный юридический аргумент в мировой практике он доселе не встречался.

Это обстоятельство несколько ослабляет прецедентную силу предстоящего вердикта. Тем не менее, украинско-российская тяжба является шагом в сторону формализации понятия «одиозный долг». Решение по этому делу может быть экстраполировано на грядущие разбирательства: так, будущее правительство Венесуэлы наверняка захочет откреститься хотя бы от части долгов, в которые влез нынешний режим.

Возможны ли более далекие последствия?

Британский арбитраж в международном бизнес-сообществе пользуется наивысшим уважением, поэтому это дело может повлиять не только на рынок облигаций.

По словам Родриго Оливареса-Каминала (Rodrigo Olivares-Caminal), профессора банковского дела и финансового права Лондонского университета королевы Марии, суд должен теперь «оценить, противоречит ли поведение России стандартам международного права или нет». Сам он с решением суда не согласен, полагая, что облигации представляют собой «частный контракт», заключенный между Россией и Украиной.

«Это позволит судам пересматривать поведение суверенных субъектов международного права», — подчеркнул он.

Усилия Украины по обслуживанию долга

Как проигрыш скажется на Украине?

Хотя конфликт на Донбассе не утихает, экономика Украины начала оправляться от нокаута, спровоцированного российским вторжением.

Тем не менее, в адрес правительства страны слышатся обвинения, что оно намеренно тормозит ключевые реформы. Чтобы подстегнуть правительство к решительным мерам, МВФ в конце прошлого года заморозил выплаты из своей программы спасения. Переговоры между МВФ и Киевом продолжаются.

В настоящее время обслуживание внешнего долга отнимает у переживающей тяжелые времена Украины значительные ресурсы. Российские же облигации грозят усугубить долговую нагрузку еще больше.

Что будет дальше?

Раньше следующего года рассмотрение дела не начнется: Россия уже заявила, что оспорит решение высших судей Великобритании — значит, судопроизводство затянется.

Впрочем, некоторые наблюдатели полагают, что до суда не дойдет вовсе: высокопоставленным российским чиновникам придется свидетельствовать под присягой о связях с украинским правительством Януковича и последующем вторжении в Украину, а это произведет эффект разорвавшейся бомбы.

Россия, вероятнее всего, предпочтет остаться при своих, чем выколачивать деньги из Киева.

«Не может быть, чтобы дело дошло до суда, — считает профессор Гулати. — Да, Россия обратится в Верховный суд [Великобритании], но представьте себе, как будет, когда России в качестве истца придется предъявить доказательства, касающиеся вторжения в Украину? Это будет бесспорная победа Киева».