Когда через год 18 марта исполнится четыре года после аннексии Крыма Россией, Владимир Путин хочет в четвертый раз окунуться во всенародную любовь: по сообщениям из Москвы, предлагается перенести день президентских выборов — и тем самым его триумфального переизбрания — на годовщину «возвращения Крыма домой». Перенос дня голосования стал бы демонстрацией наплевательского отношения Москвы к мнению международного сообщества и новым унижением Украины.

Однако именно таково соотношение сил: в Киеве в минувшие выходные с возмущением и бессилием вспоминали о нарушении международно-правовых норм в 2014 году, а глава МИД Украины подчеркнул, что власти страны не успокоятся до тех пор, пока полуостров вновь не станет украинским. А в Вене представитель США при ОБСЕ заявил, что оккупация Крыма незаконна, и он неразрывно связан с Украиной. Все это громкие слова, которые, однако, останутся без последствий.

И в Киеве, и в западных столицах прекрасно понимают, что Крым вошел в состав России надолго. О возвращении полуострова в состав Украины нет и речи. Лучшее доказательство тому: соответствующих переговоров никогда не велось.

Несколько иначе на протяжении долгого времени обстояла ситуация в Донбассе, где пророссийские сепаратисты провозгласили создание «народных республик». Минский мирный процесс, несмотря на его очевидную тщетность, по-прежнему продолжается, потому что никакого «плана Б» попросту нет. Если переговоры прервутся, то возникнут основания для санкций. «Минск» является идеальным форматом для управления перемирием. У каждой стороны есть свои приоритеты и свой план действий, который игнорируется противоположной стороной.

Вполне возможно, что эти встречи будут продолжаться еще много лет — как и безуспешные переговоры между Россией и Грузией по поводу государственности Южной Осетии и Абхазии, начатые под эгидой ЕС, ОБСЕ и ООН в 2008 году. Москва признала их «независимыми государствами» после грузинской войны, и сейчас они входят в ее сферу влияния, хотя на дипломатическом языке ситуация там называется «замороженным конфликтом».

Донецкая и Луганская «народные республики» постепенно все больше входят в сферу влияния России. До недавних пор там еще оставались отдельные элементы украинской государственности и экономики, а также украинского гражданского сознания. При этом украинцы еще не утратили надежду на политическое урегулирование ситуации.

Крым и Донбасс практически потеряны

Москва позиционирует себя как не участвующая в гражданской войне третья сторона и отрицает свое вмешательство, утверждая, что поддерживает Донбасс из альтруистических соображений. Это настолько же абсурдно, насколько и цинично, но именно это зафиксировано в Минских соглашениях. Формально западные участники переговоров согласились на этот фарс и лишь периодически просят Москву оказать влияние на сепаратистов.

Однако эта игра с распределенными ролями подходит к концу. Об этом говорят факты: Путин постепенно лишает власти местных сепаратистов, а тамошние властные структуры шаг за шагом русифицируются. Не исключено, что кремлевский автократ воспользуется тем, что ослабленная Европа переживает год судьбоносных выборов, а в Америке у власти стоит президент, не имеющий четкой ориентации в политическом пространстве.

Правительство Украины, в свою очередь, делает все, чтобы «зацементировать» отторжение Донбасса. Победители внутренней схватки за власть добились экономической блокады оккупированных территорий, утверждая, что не хотят своими действиями поддерживать сепаратистов. Причины этого могут быть самыми разнообразными.

Заметно, однако, что в Киеве многие укрепляются во мнении, что лучше смириться с территориальными потерями, чем еще глубже погрязнуть в войне. Пока еще, судя по всему, существуют альтернативы для Минских соглашений, которые, впрочем, обсуждаются не за столом переговоров в ОБСЕ, а за закрытыми дверьми в Москве и Киеве.