За исключением нескольких стран балтийского и скандинавского регионов, к которым недавно присоединилась Чехия, на практике Запад не предпринимает почти никаких эффективных ответных мер. Несмотря на то, что спецслужбы почти всех западных стран в срочном порядке предупреждают об угрозах со стороны России, лишь немногие западные лидеры обратились к своим институтам обеспечения безопасности с требованием разработать и реализовать эффективную стратегию по борьбе с новой угрозой.

Мы живем не в идеальном мире, но давайте немного поразмышляем об идеальной реакции и о том, каким мог бы стать ее результат.

Во-первых, необходимо по-настоящему защищать Украину от российской армии. Президент США и его европейские союзники должны в один голос заявить о том, что в том случае, если Кремль не прекратит боевые действия на востоке Украины, Запад предпримет военные меры, а также другие шаги. К примеру, детальная информация обо всех финансовых активах, принадлежащих лицам, связанным с Кремлем (включая активы родственников кремлевских лидеров, проживающих на Западе) окажется на столе перед Путиным, став четким посланием: если вы не прекратите агрессию, то вы все это потеряете.

У Москвы нет убедительного объяснения масштабных поставок военнослужащих, вооружения, специалистов разведки и артиллерийской поддержки, которыми она обеспечивает своих ставленников в Украине. Запад должен предоставить украинской армии современное оружие, чтобы она могла более эффективно защищать свою родину. Ополченцев, которых поддерживает и которыми командует Россия, необходимо поставить перед выбором: либо они капитулируют и возвращают контроль над украинскими территориями правительству Украины, либо они готовятся к полномасштабному наступлению на их позиции.

Западу следует объяснить России, что, если она начнет масштабное вторжение на восток Украины, она будет иметь дело с вооруженными силами Запада. Силы союзников будут находится в состоянии полной боевой готовности, пока украинская армия при поддержке своих западных партнеров не вернет полный контроль над своими территориями на востоке Украины. Москва будет яростно протестовать, но, как показывает история, столкнувшись со сплоченным и единым фронтом, она отступит.

Во-вторых, западным демократиям стоит серьезно отнестись к решению проблемы массовой дезинформации. Влияние иностранных держав — и враждебная дезинформация в частности — должно рассматриваться как один из важнейших пунктов программы, касающейся безопасности Запада. Высокопоставленные политики должны заявить, что поведение России неприемлемо и что они примут решительные меры по противодействию. Каждой стране, ставшей жертвой дезинформационной кампании России, следует создать специальные аналитические центры, где минимум 30 межведомственных экспертов в области безопасности будут заниматься наблюдением и анализом операций, направленных против их собственных демократий.

Между тем западным правительствам следует предложить специально разработанные политические меры национального уровня — от конкретных запросов к собственным спецслужбам до стратегических коммуникационных мероприятий. Без специальной команды профессионалов, которая будет непрерывно разрабатывать государственную политику по противодействию данной угрозе, добиться существенного прогресса в этом вопросе не удастся. Точно так же, как обычные полицейские не в состоянии бороться с организованной преступностью, действующей системы безопасности недостаточно для того, чтобы противостоять российской угрозе.

В-третьих, национальные лидеры должны, наконец, объяснить Федерике Могерини (Federica Mogherini), верховному представителю Евросоюза по внешней политике и политике безопасности, что в марте 2015 года, когда европейские лидеры призывали Евросоюз принять меры касательно «непрекращающихся дезинформационных кампаний России», они действительно имели это в виду. Если она и дальше будет избегать признания того, что Россия является источником враждебных дезинформационных операций, это будет означать, что она систематически игнорирует явную угрозу, наличие которой осознали уже многие государства-члены Евросоюза, которые она представляет. Более того, единственный реальный ответ Евросоюза на эту угрозу в данный момент — команда, состоящая из одиннадцати членов и носящая название EEAS East STRATCOM (организация финансируется главным образом государствами-членами, а не институтом Евросоюза, который с трудом мирится с ее существованием) — испытывает до абсурда острую нехватку кадров. Успехи и достижения EEAS East STRATCOM должны обсуждаться в совете Евросоюза по иностранным делам как минимум ежеквартально. А когда Европейский парламент призывает к ее укреплению, это действительно нужно делать.

В-четвертых, необходимо обозначить и бросить вызов «троянским коням» Москвы. Если влиятельный политик просто повторяет распространяемую Москвой ложь, как это делает Марин Ле Пен (Marine Le Pen) в отношении Украины, ему или ей необходимо публично противостоять. Если некоторые национальные политики систематически преуменьшают значение и масштабы вмешательства России во внутренние дела их собственных стран, необходимо поднять вопрос о лояльности этих лидеров. Необходимо тщательно проверить их личные и финансовые связи с Кремлем и его доверенными лицами. В противном случае во главе многих демократических государств окажутся лидеры, уязвимые к шантажу. Именно поэтому всякое финансирование политической деятельности должно быть полностью прозрачным.

В-пятых, правительствам необходимо финансировать те проекты, которые разоблачают дезинформацию и массово повышают медиа-грамотность. В настоящее время в Европе практически отсутствует финансирование работы по оперативному наблюдению и анализу дезинформации. А если деньги и появляются, то зачастую они приходят из частных фондов или от нескольких американских спонсоров. Причина заключается в чрезвычайно низком уровне понимания того, насколько серьезна эта угроза и насколько этот вопрос деликатен: спонсоры часто боятся разозлить Москву, и бояться юридической ответственности.

Команда EEAS East STRATCOM уже создала сеть из 400 исследователей-добровольцев из 30 стран. Эти эксперты еженедельно сообщают о фактах дезинформации, и почти все они делают это практически бесплатно. Хотя эти добровольцы настроены весьма решительно, без финансирования серьезных исследований ожидать не стоит. Чтобы понять, насколько серьезно институты относятся к этой угрозе, взгляните на ту сумму денег, которая выделяется для борьбы с ней. В этом смысле Европа очень сильно проигрывает. Для начала, каждому заинтересованному правительству стоит выделять от 5 до 20 миллионов евро в год, в зависимости от размера государства.

В-шестых, нам срочно нужна информация. Сколько немцев верит наиболее распространенным версиям Кремля? Какая часть французских избирателей считает, что не стоит защищать страны Балтии и что президенту Франции не следует выполнять требование статьи 5 Устава НАТО и посылать французские войска на защиту союзников? Какие слабые места каждой страны использует российская разведка, чтобы достичь своих внешнеполитических целей? Как меняются и менялись взгляды избирателей на ключевые внешнеполитические вопросы, в особенности с 2014 года, когда Кремль запустил большую часть своих дезинформационных кампаний, ориентированных на Западную аудиторию?

Нам необходимы ответы на эти вопросы. Необходимо срочно провести комплексное социологическое исследование, которое даст четкое понимание того, как распространяется дезинформация в каждой отдельно взятой стране и насколько она эффективна. Невозможно измерить непосредственное воздействие, но можно узнать, какая часть общества верит тем или иным порциям дезинформации и почему. Не имея данных о том, сколько жителей западных стран верит кремлевской пропаганде, западные институты вынуждены действовать практически вслепую. Запад плохо понимает, какие контрмеры необходимо разрабатывать, поскольку большая часть аналитической работы еще не начата в том масштабе, в каком ее необходимо провести. До сих пор эта проблема не волновала большинство западных лидеров, но пришло время все изменить.

Якуб Янда — руководитель программы Kremlin Watch и заместитель директора аналитического центра «Европейские ценности» в Праге.