X
Нажмите Нравится
Мобильная версия Новости Украины Рейтинги Украины MH17 Выборы Коронавирус Лайфхак Война

Украина под предлогом: «В» или «На»?

1 марта 2017, 09:06 |
Спор о том, как надо говорить, «на Украине» или «в Украине», иногда похож на настоящую войну.
Украина под предлогом: «В» или «На»?

Для некоторых спорщиков это нешуточная проблема, лакмусовая бумажка на «имперскость». Сразу же после того, как распался Советский Союз, бывшие советские республики (а теперь — свободные страны) стали требовать от России изменить нормы написания и произношения ряда географических названий: Алма-Ата должна произноситься «Алматы», Белоруссия — «Беларусь», Таллин требовал добавить на конце вторую «н». Тогда же Украина ввела норму даже не на название страны, а на предлог, с которым она должна писаться и произноситься: не «на Украине», а «в Украине». Аргумент: «в» — значит в государстве, а «на» — на определенной территории, не имеющей государственных границ: на Волыни, на Дону, на Волге, на Камчатке.

Противники возражали: но мы же говорим «в Сибири» (хотя это не государство), «на Кубе» (хотя это, наоборот, государство). Другая сторона отвечала: «на» — это когда идет речь об острове: на Мадагаскаре, на Крите, на Майорке. Противники возражали: ничего подобного — в Австралии (остров), в Новой Зеландии, в Японии.

То есть на каждый довод есть контрдовод. Всегда будет «в Крыму», но «на Кавказе». Как же быть? И я решил собрать мнения. Сначала позвонил в Харьков историку культуры, доктору философских наук профессору Лидии Стародубцевой:

Лидия Стародубцева: Поскольку сегодня сосуществуют обе нормы говорения, то вопрос «как нужно?», мне кажется, следует переформулировать так: как предпочтительнее? Это всегда вопрос выбора. И люди, живущие в Украине, этот выбор уже сделали в 1993 году, когда, по просьбе украинского правительства, мы решили изменить это говорение. И этот выбор был политическим, потому что говорить, используя предлог «на», — это формально предполагать, что это просто территория, Украина как окраина, можно приехать на окраину, можно приехать на территорию. А употреблять предлог «в» — это уважать суверенность государства. Можно приехать в Украину, так же как можно приехать в Чехию, в Германию, в Швецию, в Россию, в США. И само употребление предлога «в» конституирует эту границу суверенности государства. Стало быть, это не вопрос нормы филологической, не вопрос правописания и произношения, это вопрос политического выбора.

Радио Свобода: То есть тем самым выбор был произведен в 1993 году по предложению, просьбе украинского правительства. Значит, до 1993 года эта проблема в украинском языке, в украинской речи не вставала? Интеллигенция, образованные люди и народ эту проблему не обсуждали?

— Проблема, я бы сказала, находилась в латентном состоянии, поэтому не осознавалась как проблема. И даже в подвижности и прозрачности норм русского языка были некие гибкие правила, которые меняли это произношение. И всем известны примеры из Пушкина, из «Полтавы»: «…и перенес войну в Украину». И у Гоголя мы находим употребление предлога «в»: «порядку нет в Украине». И у Толстого Багратион, между прочим, комплектовал свою армию «в Украине» а не «на Украине». И даже у Чехова: «итак, я еду в Украину…» Это все более чем известные примеры, которые говорят о том, что в «русском» русском языке предлоги «в» и «на» были равноценны. В Украине, конечно, эта тема дискутировалась, но я бы сказала, что предлог стал предлогом для конфликтов только в эпоху утверждения украинской независимости, только после 1993 года.

— Значит, это решение было правительственным, оно было политическим, и можно говорить, что оно было обществу навязанным?

​— Я думаю, что здесь была эскалация двух встречных движений. С одной стороны, движение снизу, от каких-то патриотических настроений, от идеи укрепить, конституировать эту границу самоосознания самости этой территории как государственной самости, как политической нации. Это движение снизу вверх. Другое — это движение сверху вниз. Это, действительно, некое распоряжение: а вот давайте говорить так, мы будем уважать себя больше, если мы будем знать, что мы суверенное государство, а не просто окраина России, и тогда мы будем обладать некой самостийностью. А в философской терминологии — самостью. Мы будем обладать самостью. Кантианская «вещь в себе» предполагает этот замечательный предлог «в». Мы сами в себе. Итак, два встречных движения. Я не думаю, что это было чисто политическим, пустым, навязанным жестом, каким-то пустым идеологическим жестом. Нет, здесь была встреча.

— Лидия Владимировна, но не странно ли, что другой народ, нерусский народ решает, как должны звучать предлоги в другом языке или на другом языке, на русском языке? Неужели Украине не все равно, как произносят русские? Ведь не им же это произносить и не им же решать? Нет ли здесь какого-то исходного, фундаментального, даже, честно говоря, немножко комического парадокса?

— Безусловно, наша жизнь не лишена абсурда, какого-то сюрреалистического пафоса, и, конечно, это забавно. Но давайте учтем то, что очень многие в Украине русскоязычны, в том числе и я, русскоязычный украинский патриот, живущий в Харькове, большая часть нашего города русскоязычна, и это не только внешнее решение. Здесь есть два языка — «русский русский» и «русский украинский». И для меня, живущей в Харькове, само произнесение предлога «в» или «на» является маркером идентичности, а проще говоря, неким отличительным знаком не просто политкорректности, а знаком, который очерчивает твое положение в политическом пространстве современной Украины. Если вы слышите «в Украине», значит, мы находимся в среде украинских патриотов, если в нашей среде кто-то говорит «на Украине», даже я невольно вздрагиваю, мне кажется, что передо мной — мой политический оппонент, человек, который мечтает построить здесь Харьковскую национальную республику или народную республику, любит Путина. Вот, как ни странно, конфликт предлогов становится предлогом для конфликтов.

— Вы не готовы допустить, что в русском языке есть некие законы, мышечно-акустические, для такого органа речи, как язык, когда из человеческого рта вылетают звуки, удобные для говорящего, без задней мысли, без какой-то политической подоплеки, без попытки кого-то обидеть, задеть или оскорбить? Вот я, например, произношу «на Украине», не задумываясь над тем, обижаю я тем самым кого-то или нет, ибо я не считаю ни предлог «на», ни какой бы то ни было другой предлог несущим какое-то оскорбление. Вся дискуссия, начавшаяся в 1993 году, точнее, вышедшая на политический уровень, для меня она была совершенно внове, и, честно говоря, звучит диковато, потому что существует стихийное, воспринятое с детства произношение тех или иных форм, и никакого дополнительного значения мой язык, мой мозг, мое желание, мои политические убеждения не имеют к этому интуитивному произнесению и сочетанию тех или иных звуков. Вы не допускаете, что можно быть против Путина, но говорить «на Украине»?

— Я не последователь и не апологет учения Гумбольдта, но знаю, что все гумбольдтианцы утверждают, что языковые нормы — это подвижное образование и что язык — это процесс, не статичная некая система правил, а бесконечно живой, витальный, стихийный процесс. И так же, как и вы, в детстве я говорила, что я живу «на Украине», и, пожалуй, до 2013 года мой выбор, свободный выбор сказать «на Украине» и «в Украине» был также политически, идеологически и эмоционально нейтральным. Но после начала войны на востоке Украины я думаю, этот выбор предлога не может быть этически нейтральным, выбор предлога сейчас значит больше, чем просто следование той или иной с детства воспринимаемой языковой норме. Это некое политическое высказывание, я бы так сказала.

«В» или «на» Украине? Вопрос поэту, прозаику, переводчику, эссеисту Юрию Андруховичу, живущему в Ивано-Франковске:

Юрий Андрухович: С моей точки зрения, и не только с моей, потому что это норма уже просто грамматическая, надо говорить «в Украине» и, в общем, русский язык как бы принял эту форму в том смысле, что на территории Украины это норма и для русскоязычных СМИ тоже. У нас украинский редактор обязательно исправит в тексте, написанном на русском языке, форму «на Украине» на «в Украине». В общем, конечно, это мелочь, но мелочь, в которой проявляется значительная вещь — определенная субъектность. То есть, становясь суверенными хозяевами своей судьбы, своей страны, своей истории, мы вправе решать, с каким именно предлогом употреблять название своей страны. Несколько раздраженная реакция украинцев на форму, употребляемую в России, — это не что иное, как ответная реакция на нетерпимость очень многих россиян к форме «в Украине». Даже в моем личном опыте есть такие эпизоды, когда было такое время, что навещал я друзей в Москве в конце 90-х, и завязывалась какая-то совершенно бессмысленная лингвистическая баталия: почему, как смеем, коверкая язык, говорить «в Украине»?! И я помню эти драматичные возгласы, что «мне выражение „в Украине" просто сквозь горло не пролезет» и так далее. Но я не связываю это ни в коем случае с какой-то закономерностью именно имперского мышления.

Мне кажется, что гораздо более уничижительным было бы определение Малороссия. Но не говорится же «на Малороссии», говорится «в Малороссии». То есть, не обязательно форма «на» и «в» маркирует отношение империи к своей колонии, и совершенно понятно, что даже в географическом смысле употребления этих предлогов нет никакой закономерности. Хорошо, будем считать, что если мы говорим «на», то речь идет о каком-то острове — «на Кубе» или «на Мадагаскаре». Но в то же время мы говорим «в Новой Зеландии» или «в Ирландии», хотя, казалось бы, тоже острова. С другой стороны, есть такое базовое «на Руси» — только так употребляется это в русском языке и в украинском. В то же время, если мы эту Русь как-то конкретизируем, говорится «в Киевской Руси», не «на Киевской Руси». Мне кажется, что здесь просто россияне излишне болезненно прореагировали на эту форму «в Украине» как на символ суверенитета и того, что мы отделяемся. А по-моему, это одно из лингвистических недоразумений, в котором достаточно тяжело докопаться до каких-то мотиваций, почему «на», почему не «в», а не наоборот.

Итак, обоюдоострые предлоги. А что скажет писательница Оксана Забужко, сама человек острый?

Оксана Забужко: Я надеюсь, что никого не обижу, если скажу, что мне совершенно все равно, как говорят — «в Украине» или «на Украине» — до тех пор, пока российские войска находятся на моей территории. Это вопрос не первостепенной важности. Хотя определенным маркером имперскости вот это «на» в Украине, особенно для русскоязычных украинцев, воспринимается. Как очень изящно сформулировал один иностранец, обучающийся русскому языку, тут разница сразу понятна: туристом, в гости едут «в Украину», а нападают «на Украину». И это очень остроумная формулировка, которая многое объясняет. Но у меня лично это не вызывает такого раздражения, я — не носитель русского языка, и не мое дело — указывать русским, как им пользоваться своим языком. Какие-то выводы для себя я могу делать, когда слышу «в» или «на», но такого раздражения, как, например, вызывает до сих пор, еще со времен холодной войны, заблудившееся в английском языке the Ukraine, вот этот определенный артикль, маркирующий не страну, а подконтрольную территорию. Вот это — да, это однозначно воспринимается в штыки. А «в» или «на» сейчас для украинского уха — отнюдь не самая кровоточащая рана, есть проблемы и пострашнее, и поважнее. Я к тому, что если, например, сейчас меня слушают какие-то товарищи из российского Генштаба и решат, что украинцы немедленно размягчатся и потекут, если им российскую пропаганду писать через «в Украине», то нет, не размягчатся и не потекут, хотя определенным маркером имперскости это «на Украине», разумеется, остается.

А что же российская сторона? Не Генштаб, разумеется, а лингвистика. Я позвонил в Москву языковеду, доктору филологических наук Максиму Кронгаузу. Меня особо привлекло то, что профессор Кронгауз — заведующий научно-учебной лабораторией лингвистической конфликтологии Высшей школы экономики:

Максим Кронгауз: Дискуссия о предлогах «на» и «в» по отношению к слову «Украина» ведется уже довольно много лет, и похоже, что никакого единственного решения в ближайшее время не получится. Но надо сделать еще одно важное замечание, прежде чем обсуждать эту тему. Все, что касается предлогов «на» и «в», также касается предлогов «с» и «из». Если мы выбираем предлог «на», то мы должны выбирать предлог «с», а если мы выбираем предлог «в», то мы должны выбирать предлог «из» Украины. Теперь — аргументация с двух сторон. Аргументация с украинской стороны, прежде всего, такая. Украина — независимое государство, и существует правило, что с государствами мы используем предлог «в»: в Англии, в США, в Африке и так далее.

Аргументы с русской стороны. Ответ на это примерно таков. Мы привыкли использовать предлог «на», никакого политического подтекста он за собой не влечет, речь идет не о том, что Украина не является независимым государством, а о языковой привычке. Языковая привычка для языка и для носителя языка — чрезвычайно важная вещь. Кроме того, предлог «на» говорит огромное количество людей, которые вообще не вовлечены в идеологический конфликт. Кроме того, в любом правиле есть исключения, и исключения касаются самых близких и важных географических понятий. И в данном случае совершенно очевидно, что Украина для России чрезвычайно важна и близка, и именно поэтому исключение здесь возможно.

Если посмотреть на ситуацию более широко, то аргументация уже не так важна, а важна ситуация, которая сложилась. А она такова, что в украинском варианте русского языка предлог «в» уже победил предлог «на», и жители Украины часто воспринимают предлог «на» с обидой, недовольны этим предлогом и борются с ним. Сталкиваются, с одной стороны, языковая привычка и, с другой стороны, политическая корректность. Я думаю, что в этой ситуации естественнее, когда мы говорим с жителями Украины, использовать тот предлог, который их не обижает, то есть предлог «в». А надо ли менять предлог в русском языке, когда мы говорим дома, когда публикуем тексты об этом? Здесь мотивация, конечно, слабее, и она тем слабее, чем более слабы позиции русского языка в государстве Украина. Вот здесь, мне кажется, чем ниже статус языка, тем меньше возможностей у Украины влиять на русский язык. Например, вряд ли можно представить себе ситуацию, когда украинцы будут требовать каких-то изменений в английском языке или в других далеких языках.

Воспитанность, тактичность — прекрасные советы. Не обижай собеседника. И очень интересное соображение о слабости позиций русского языка на/в Украине. Кстати, англичане почему-то не требуют от французов перестать говорить Лондр вместо Лондона, итальянцы не рвут дипломатические отношения с Чехией за слово Бенатки (это Венеция) и так далее. Теперь со мной в студии мой коллега Игорь Померанцев:

Радио Свобода: Игорь Яковлевич, вы, конечно, украинский басник, но вы и русский поэт. Как вы выкручиваетесь в данном случае, выходите из сложного положения? Надо говорить «на Украине» или «в Украине»? Каков ваш выбор?

Игорь Померанцев: У меня нет смысла выкручиваться, я ведь не просто украинец и жидобандеровец, я вырос в Черновцах, поэтому для меня совершенно естественно думать о малой родине как о части большой.

— А как говорили в Черновцах тогда?

— Тогда официально же были одни предлоги, а неофициально — другие. В Черновцах же говорили не только на украинском, там говорили на гуцульском языке и на буковинском, на прикарпатском языке. Это один язык, но тем не менее это разные ветви. Я сейчас не припомню, но для меня переход на «в» был совершенно естественным. Я же не только, как вы меня назвали, басник, я…

— Так народ вас назвал, украинский.

— Я еще и филолог по образованию, поэтому я бы хотел начать издалека, издалека в прямом смысле, из географического далека, не с Буковины, не с Украины. Был такой замечательный остров Формоза. Остров остался, а имя ушло. Почему имя ушло и почему прекрасный остров? Это португальское слово. Формоза стал Формозой благодаря португальским мореплавателям, и означало это слово «прекрасный», «красивый». Тем не менее сейчас все англоязычные медиа и, кстати (а это показатель — как называть ту или иную страну), крупнейшие информационные агентства Associated Press или Reuters, пишут только «Тайвань». Слово «Формоза» исчезло. Или в английском языке (я возвращаюсь к Украине) еще 30 лет назад по отношению к Украине использовался определенный артикль — The Ukraine. Почему? Потому что к Украине относились как к местности. Такой регион. А регион можно называть с определенным артиклем. Но начиная с 1993 года информационные агентства и крупнейшая пресса Америки и Англии забыли про этот артикль, потому что возникло независимое государство. Я как раз привожу примеры гибкости.

— И как теперь называется по-английски?

— Ukraine — без определенного артикля, как и подобает независимому государству. Так что, видите, с Украиной связаны проблемы не только в русском языке, но эта проблема очень быстро была решена. Я бы вообще, если бы был настоящим филологом, какую-то новую дисциплину филологическую основал — приключения слов. Например, путешествие слова «негр» в английском языке. Это латинского происхождения слово, но по политическим и политкорректным причинам уже с середины 70-х годов это слово не употреблялось, и общество американское пошло навстречу темнокожим и сменило «негр» на «блэк», а потом еще сделало шаг навстречу, и теперь бывшие черные, бывшие негры называют себя афроамериканцами, и вся страна называет их афроамериканцами — так, как они хотят. И это не единичный прецедент.

В России есть прецедент со словом «жид». Екатерина II, по просьбе белорусской шкловской общины евреев (был и есть такой город Шкловск) — это 1787 год — отказалась в официальных документах употреблять слово «жид». Поэтому такие договоры возможны. Упираются рогом, только когда это некая метонимия чего-то другого, метонимия войны, например. И я сейчас возвращаюсь к теме войны, потому что мы — свидетели войны предлогов «на» и «в» по отношению к Украине. «На» идет в наступление, «в» отступает… Но тут я припомню еще другую войну, это древнегреческая пародийная поэма «Война мышей и лягушек». На первый взгляд война между «в» и «на» напоминает эту пародию, а между тем, за эти предлоги уже проливается кровь, литры крови. То есть эта война стала реальной. Что касается этой войны, кстати, в конце концов победили лягушки, хотя сначала наступали мыши. И я в связи с этим даже вспомнил стихи японские, был такой замечательный классик, поэт японский Исса, у него есть такое хокку:

Эй, не уступай,
Тощая лягушка!
Исса за тебя.

Так вот, по-украински «война мышей и лягушек» звучит как «Війна жаб і мишей», и я написал пародию на Иссу, и звучит она так:

Эй, не уступай,
Тощая жаба!
Игорь за тебя.

Таковы размышления Игоря Померанцева. Но есть ли выход из положения? Русская редакция Радио Свобода придерживается такой практики: у нас в эфире каждый гость говорит так, как считает нужным, но от имени редакции (скажем, в новостях) мы говорим «на Украине». Притом что все наши слушатели прекрасно знают о нашем сочувствии украинской свободе. И я думаю, что такое наше решение очень напоминает один диалог, состоявшийся лет девяносто назад в Париже. Поэт Владислав Ходасевич (москвич по происхождению) прочитал как-то стихи поэта Довида Кнута (приехавшего из Кишинева): «Так по-русски не говорят», — сказал Ходасевич. «Где, простите, не говорят?» — язвительно спросил Кнут.

В общем, да здравствует великий, могучий и свободный русский язык, дающий право на бесконечные варианты и изводы. Еще бы он умел примирять…

 

В Украину прибыли американские РСЗО

В Украину прибыли американские РСЗО

Глава украинского министерства обороны Алексей Резников сообщил, что партия реактивных систем залпового огня HIMARS поступила в Украину.
Россия перебрасывает войска на Донбасс — Генштаб

Россия перебрасывает войска на Донбасс — Генштаб

Российские оккупанты перебрасывают часть войск и сосредотачивают усилия на установлении полного контроля над территорией Донецкой и Луганской областей.