Но наиболее точен был Гарри Каспаров, который назвал аннексированный полуостров «бутербродом», которым подавилась российская интеллигенция. А в целом оккупированный Россией Крым — это позор и для российской власти, и для российского народа, и для большинства из тех, кто гордо причисляет себя к российской интеллигенции.

Позиция российской власти относительно Крыма самая простая и понятная: в Москве еще с распада СССР лелеяли надежды на возвращение полуострова. Так, в мае 1992 Верховный совет РСФСР признал неконституционным постановление о передаче Крымской области УССР, постановив решать судьбу полуострова путем межгосударственных переговоров России и Украины с участием Крыма и на основе его волеизъявления.

Заключение в 1997 году «Большого договора» между Россией и Украиной урегулировало крымский вопрос лишь в правовой плоскости, но не в политической — крымская карта разыгрывалась от случая к случаю, а российские политики не упускали возможности намекнуть, что Крым достался Украине лишь по счастливой случайности, и Россия только «по доброте душевной» не забирает его обратно. Но после Майдана эта «доброта» закончилась, а Крым стал «субъектом федерации» России.

Правовой основой для аннексии в России стало противоправное»волеизъявление крымчан» 17 марта 2014 года, а ментальные стимулы были найдены на сакрально-историческом поприще.

«Для России Крым, древняя Корсунь, Херсонес, Севастополь имеют огромное цивилизационное и сакральное значение так же, как Храмовая гора в Иерусалиме для тех, кто исповедует ислам и иудаизм. И именно так мы будем к этому относиться отныне и навсегда», — сказал российский президент Владимир Путин в 2014 году, обращаясь с посланием к Федеральному собранию. Правда, глава России, как обычно лукавил, ведь уже через два года о сакральном характере говорить перестали, а Крым превратился в рядовой субъект России, у которого даже забрали статус федерального округа.

Вслед за Путиным идею сакральности и значимости Крыма для России подхватили и российские деятели науки и искусства, которые один за другим, желая выслужиться перед властью, пели оды аннексии и подписывали письма в поддержку власти.

Те, кто призваны задавать духовные смыслы, почти все как один встали под знамена власти и поддержали агрессию против Украины в Крыму и на Донбассе. Хотя чему тут удивляться? Те, кто привык колебаться вместе с линией партии, будут это делать при любой власти. Нужна ода демократии — напишем, нет проблем. Америка стала врагом? Покажем в фильме «тупых американцев». Барину захотелось Крым оккупировать? Нет ничего проще: докажем, что он имел на это полное право, ведь полуостров всегда был наш.

Российская интеллигенция (а точнее те, кто себя таковыми считают) окончательно вжилась в роль лакея, угодливо произносящего «чего изволите?». Что же тут поделаешь: большего не дано.

А те немногие, кто на миг усомнились в «правильности курса» вождя и «офигели» от происходящего, уже через короткое время по своей воле или по подсказке «осознали» свой промах и тут же влились в дружные ряды сторонников «крымнаша», жонглируя широко растиражированными пропагандистскими штампами.

«Если бы Крым не забрала Россия, скорее всего, там тоже сегодня шла бы война, и не исключено, что были бы введены войска НАТО, что было бы чудовищно. Иметь под боком натовскую базу недопустимо. Так что, если не вдаваться в международные юридические тонкости, возвращение Крыма — это хорошо», — заявил Алексей Кортнев, который в 2014 году пел о том, что «офигевал» от того, как «распалившийся братской любовью народ аплодирует братской войне».

Ну ладно, с михалковыми все понятно — прислужить в крови. С Кортневым тоже более-менее ясно — испугался за семью, карьеру, бизнес.

Но аналогичную точку зрения разделяет и пострадавший от путинского режима Михаил Ходорковский, который призывает решать вопрос Крыма через референдумы и другие компромиссы после прихода к власти демократов. При этом, по его мнению, большинство на Украине уже готово к такому компромиссу.

«Как мне кажется, украинское общество, если не брать отдельных его радикальных представителей, готово к тому, что по Крыму возвращение к статус-кво не будет, а будет поиск компромисса», — рассказывает Ходорковский в интервью эстонскому телеканалу.

Еще дальше идет оппозиционный политик со стажем Ирина Хакамада, предлагая купить Крыму Украины, поскольку ни один референдум Киев не признает. И правда, что в этом такого — выплатить Украине контрибуцию и забрать официально Крым вместе с крепостными крымчанами? Истинный либерализм и рыночные ценности, что ж тут скажешь…

В целом логика российской интеллигенции выглядит просто потрясающе: Крым мы аннексировали незаконно, но вернуть его Украине не можем, поэтому будем искать разные варианты: от повторного референдума до выплаты контрибуции. А простая и понятная даже ребенку мысль о том, что чужое брать нельзя, а если уж взял, то нужно вернуть без каких бы то ни было «если», российским «интеллигентам» на ум не приходит.

Поэтому трудно спорить с Гарри Каспаровым, который считает, что даже самые свободолюбивые российский интеллигенты, которые живут на Западе, спотыкаются на вопросе о Крыме. «Следуя известной метафоре, можно сказать, что Крым стал тем увесистым «бутербродом», которым подавился тонкий слой российской свободолюбивой интеллигенции», — констатировал он.

И вот возникает вопрос: а есть ли в России эта свободолюбивая интеллигенция? И почему она уже который век «спотыкается» на украинском вопросе?Может потому, что за долгие годы синдром имперства так прочно засел в их сознании, что, даже называя события марта 2014 года аннексией, они все-таки не могут признать и произнести вслух, что Крым — это часть Украины? Потому что вслед за этим признанием следует не менее простая истина: если он украинский, то его надо вернуть Украине. Но, нет, мы умеем только брать, возвращать не умеем — лучше будем компромисс искать там, где его априори быть не должно.

А может, главная проблема российских либералов — это банальная зависть к украинцам, свободолюбие которых не смогли сломить ни царские тюрьмы, ни сталинские лагеря, ни Голодомор? И уже в 21 веке украинцы не на словах, а на деле доказали, что готовы «душу і тіло» положить за эту самую свободу? В то же время для российских либералов свобода превратилась лишь в философскую категорию, о которой приятно порассуждать, но не более.Вот и получается, что «младший брат» по уровню силы духа и степени свободолюбия оказался на деле «старшим». А это даже российским либералам пережить не под силу.

Поэтому аннексия Крыма — это не тест, это позор для всей России, для всех россиян, которые оказались по одну сторону баррикад вместе с властью против Украины в «крымском вопросе». И смывать этот позор придется еще не одному поколению.