Запад мог (и должен был) понимать лучше: с самого первого срока на посту президента России стратегической целью Путина было восстановить для России статус мировой державы.

Ради этой цели Путин использовал энергетический экспорт России для постепенного восстановления территорий, утерянных при распаде Советского Союза поколение назад. Украина находилась в центре этой стратегии, поскольку без нее цель возрождения России недостижима. Поэтому Крым был просто первой целью; следующей станет Восточная Украина и настойчивая дестабилизация страны в целом.

На наших глазах сегодня постсоветская международная система в Восточной Европе, на Кавказе и в Центральной Азии свергнута. Понятие международного порядка образца девятнадцатого века, основанного на соображениях баланса с нулевой суммой сил и сферах интересов, угрожает вытеснить современные нормы национального самоопределения, нерушимости границ, нерушимости закона и основных принципов демократии.

В результате этот переворот окажет огромное влияние на Европу и ее отношения с Россией, поскольку это определит, живут ли европейцы по правилам двадцать первого века. Те, кто верит в то, что Запад может адаптироваться к поведению России, как это предлагают западные апологеты Путина, вносят риск будущей стратегической эскалации, поскольку мягкий подход лишь взбодрит Кремль.

Действительно, в независимости от того, признают ли это европейские лидеры, Европейский Союз сейчас находится в непосредственном конфликте с Россией из-за ее политики расширения, которая проводится с момента окончания холодной войны. Так происходит потому, что возрождение России в качестве мировой державы требует не просто реинтеграции потерянных советских территорий, но и прямого доступа к Европе и доминирующей роли в ней, особенно в Восточной Европе. Таким образом, стратегическая борьба теперь сама собой разумеется.

С точки зрения Запада, умышленное противостояние не имеет смысла, поскольку ЕС и Россия являются и будут являться соседями. Забегая вперед, Россия будет нуждаться в ЕС даже больше, чем ЕС в России, поскольку на ее Дальнем Востоке и в Центральной Азии крепнет Китай, становясь конкурентом в совершенно разных измерениях. Кроме того, быстрый демографический спад в России и огромный дефицит модернизации подразумевают необходимость совместного будущего с Европой. Однако воспользоваться этой возможностью можно только на основе верховенства права, а не силы, и необходимо руководствоваться принципами демократии и национального самоопределения, а не великодержавной политикой.

Вместо этого Путин теперь положил начало нового мирового кризиса. Ответом Запада будет новая политика сдерживания, которая в основном будет принимать форму экономических и дипломатических мер. Европа снизит свою энергетическую зависимость от России, пересмотрев свой стратегический горизонт и приоритеты, и свернет инвестиции и двухстороннее сотрудничество.

Судя по всему, в краткосрочной перспективе у Путина больше рычагов, однако слабость его позиции в скором времени станет очевидной. Россия полностью зависит, экономически и политически, от своего экспорта товаров и энергоносителей, которые идут в основном в Европу. Снижение европейского спроса и цен на нефть до уровня, которого будет недостаточно для поддержания российского бюджета, очень быстро подкосят позицию Кремля.

Действительно, есть основания полагать, что Путин, возможно, переоценил свои силы. Распад Советского Союза в начале 1990-х годов был вызван не Западом, но волной отделений, как национальных образований, так и территорий компактного проживания нацменьшинств, которые, видя слабость партии и государства, ухватились за возможность вырваться на свободу. Сегодняшняя Россия не имеет ни экономической, ни политической силы, чтобы вернуть и интегрировать потерянные советские территории, и любая попытка Путина настаивать на своем плане будет обеднять ее народ и вести к дальнейшей дезинтеграции – мрачная перспектива.

Европейцы имеют основания для беспокойства, и теперь они должны признать тот факт, что ЕС является не только общим рынком — простым экономическим сообществом – но и глобальным игроком, сплоченной политической единицей с общими ценностями и интересами безопасности. Таким образом, стратегические и нормативные интересы Европы вновь возродились с новой силой; фактически, Путин сумел, почти в одиночку, взбодрить НАТО и дать ему новую целеустремленность.

ЕС придется понять, что на его восточной и западной границах отнюдь не вакуум и что ради собственных и интересов и безопасности конфликтующие интересы других держав не могут просто игнорироваться или, что еще хуже, приниматься. Политика расширения ЕС — это не просто длительный и дорогостоящий раздражающий фактор; она является жизненно важным компонентом безопасности ЕС и внешней проекцией власти. У безопасности есть свой ценник.

Возможно, теперь в Великобритании переоценят стоимость выхода из ЕС. А возможно, придет понимание в континентальной Европе, что объединение Европы должно двигаться быстрее, поскольку мир — и границы Европы, в частности – оказался не столь мирным, как многие, и прежде всего немцы, его воспринимали.

Мирный проект ЕС — исходный стимул к европейской интеграции — возможно, работал слишком хорошо, но после почти шести десятилетий успеха он стал расцениваться как безнадежно устаревший. Путин обеспечил проверку в реальных условиях. Вопрос о мире в Европе вернулся, и ответ на него должен дать сильный и единый ЕС.

Йошка Фишер (Joschka Fischer) — немецкий политик из Партии зелёных. С 1998 года по 2005 год занимал пост министра иностранных дел Германии и вице-канцлера.

Источник: Putin’s Reality Check for Europe